И вот 12 мая роковой вылет для нашего экипажа. Нас сбили на 2-м вылете. (Вот прошёл уже 41 год с тех пор, и мне думается, что эта горькая доля выпала нашему последнему сбитому экипажу при освобождении Крыма.) Я хочу немного дополнить, вернее уточнить. Когда нас подожгли, командир рванул резко самолёт вверх, хотел сбить пламя. Но этого не получилось. Тогда он дал команду приготовиться к посадке на воду, а сам начал открывать фонарь. Его, видимо, заклинило. Он зажал штурвал между колен, а руками начал открывать. Штурвал выскользнул из «меж ног», и самолёт пошёл в пике.
Каким-то чудом выровнял у воды и начал садиться на воду, т.е. убрал газ, выключил зажигание. Самолёт при ударе об воду – винты в «бараний рог», но он по инерции пошёл по воде. За это время мы смогли выбросить шлюпку и выброситься из самолёта. Самолёт потерял скорость на воде, сразу затонул. При посадке все были, конечно, изрядно побиты. У меня при выходе из атаки было много мелких ранений, то ли осколки от разрывных пуль, то ли осколки от дюраля. Но когда я очутился в солёной и холодной воде, то это были адские боли. Жаловаться было некому.
Наступила гробовая тишина. Никого не видать, не слыхать. Спустя некоторое время, над нами низко пролетают наши боевые друзья, которые ничем не смогут нам помочь. А через несколько минут мы услыхали огромной силы взрыв. Мы так и догадались, что они добили уцелевший транспорт, но взрыва мы не видели и никаких катеров и самолётов не видели. Потом тройка наших илов развернулись где-то в море, ещё раз низко пролетели, помахали нам крыльями, простились с нами. Как мы им завидовали! Что ждёт нас - неизвестность.
Мы были комсомольцами. И в каждом комсомольском билете у нас лежал портрет И.В.Сталина в маршальской форме. Мы вынули портреты, поцеловали фото и опустили в море. Затем порвали комсомольские билеты и тоже пустили в море, чтоб не попали они врагу в руки, хотя мы не знали, где мы будем. А планы были - уйти с этой трассы, где днём и ночью шныряют немецкие катера и корабли, а затем добраться на север, т.е. домой. Но перед закатом Солнца на нас наткнулись 2 немецких катера, шедших на запад. И вот нас избитых окоченелых подобрали, посадили в носу катера. И тут уже автоматчик, охрана.
13 мая где-то часов в 10 утра привезли в Констанцу. Через 2-3 часа увезли за город, где стояло 4-5 финских бараков, обнесённых в 5-6 рядов колючей проволокой, и много радиоантенн. Ну, думаем про себя, вот здесь нам и всё допросят, и в ящик зароют, как собак. Но через некоторое время в ту комнату, где нас поместили, заходят 2 молодых парня. Сперва поздоровались, дали закурить, начали говорить на плохом русском языке. Не знаю, что за люди, чего хотят. Но начали завидовать нашей судьбе: «Вы будете живы, хотя вам и будет плохо. А вот нас поубивают, ведь война проиграна. Но никому и слова нельзя сказать. Сразу - расстрел. Гитлер сколько уничтожил людей, и хотя мы не виноваты, нам этого не простят за все злодеяния». Вот, про себя думаю, когда вы прозрели.
Затем они нам сказали: «Вас здесь будут допрашивать. Наших офицеров, которые будут допрашивать, интересует, откуда на карте берётся начало квадрата, с какой точки. И данные по связи. Можете говорить, можете не говорить. Вас пытать не будут. И ничего с вами делать не станут. Затем вас, наверное, отправят в лагерь военнопленных». А вечером эти 2 молодых парня через стенку включили Москву, последние известия, а они были радостными для нас. И они тоже кричали через стенку: «Во, как ваши дают нашим!» - т.е. немцам /это были румыны – прим./.